Запустение. Записки дилетанта

Полярный Урал — 2019

Запустение.

Записки дилетанта

 

 

Этой весной я понял, что чётких планов на лето у меня недостаточно. А ещё решил, что надо восстановить связь с Лёшей и Наташей Лапиными. Поэтому я как-то подъехал, погулял с ними денёк вокруг их дачи, и договорился съездить с ними на Полярный Урал, в заброшенный посёлок Полярный. Поездка вышла очень интересной, в первую очередь, потому, что я впервые оказался в заброшенном посёлке, не размародёренном до фундамента. Но и геологическая часть вышла отличной - во многом, пожалуй, опять же потому, что место это было не слишком туристическим, и мы были отчасти первопроходцами.


8 июля

Вылезли в Соби. Тут даже платформы нет, выбрасывались на щебёнку – и чего тогда на технических остановках не выпускают. Снег лежит в канавах прямо у железной дороги, но тепло даже в футболках; соответственно, снег тает и вода высокая, травянистый берег реки под водой.

Снежник в ближайшей к дороге канаве - именно то, что хочется найти в середине июля.

В Соби никто не живёт, тут одни вахтовики; из техники видел один ГАЗ-66, вроде, даже живой, но без номеров – хотя кто их тут проверять будет? Комаров в первые минуты почти не было, но потом налетели толпы, так что без накомарника было бы печально.

Из бентоса в реке нашёл только крупных личинок подёнки (вроде) с двумя хвостами. Над нами летают такие же, но взрослые, с крыльями и без: что-то непохожи они на подёнок...

UPD. Дошло! Это не подёнки, это - веснянки!

Вопреки всем рассказам, борщевик сибирский в Сибири всё же растёт.

Часам к десяти Солнце зашло за горы, и резко похолодало. Я залез в спальник читать 'Педагогическую поэму' Макаренко, но, вместо того, чтобы быстро уснуть, читал её до тёплого рассвета, до половины третьего. На удивление увлекательное чтиво. Но какой же в двадцатых беспредел со всех сторон был! Если в обычной просоветской книжке между делом такое описывают...

А ещё мне Наташа с Лёшей дикий лук показали! Он растёт по берегам и очень вкусный.

 

9 июля

С утра переехали на платформу 109 километр; проводница поленилась продавать нам билеты, вместо этого продала сувенирные ручки – довольно милые, кстати.

109 километр, бывший посёлок Полярный – отличноё место для съёмок постапокалипсического фильма. Из многих сотен человек, живших и работавших тут несколько лет назад, осталось всего несколько. Технику не стали увозить на чермет, даже алюминий оставили. Везде валяются свежие останки серьёзного оборудования – электрощитов, вездеходов и самой разной тяжёлой и лёгкой техники. Нас поселили в бАлок (бытовку) в виде длинной трубы с окнами. Тут есть все удобства – стёкла в окнах, электричество и печка.

После обеда пошли гулять. Для начала, прямо рядом с домом, нашли гигантскую, метра три шириной, кабину от чего-то жуткого.

И ещё более гигантский, в пол человеческого роста, статор от электродвигателя

И довоенный рельс!

Дальше мы нашли заброшенное кернохранилище, и зарылись в него с головой.

Бесчисленные ящики с кернами и шлифами кернов, многие тонны и десятки тонн красивых камушков... Как я это возьму, и как я это здесь оставлю?!

Потом погуляли по рудерализированной тундре, я посмотрел на бентос и планктон (его ожидаемо мало), собрались было идти обратно, но встретили группу юных туристов, наматывающих километры для отчётности. Их предводитель показал нам остатки базы ракетчиков (у ракетчиков были какие-то железки и колючая проволока), а потом мы вместе пошли смотреть брод, который планируем на днях форсировать. Ну чего, хороший брод, на моторной лодке форсировать легко – я ж говорю, вода высокая. Будем думать, что делать – то ли в другом месте переходить, то ли вездеход заказывать.

Напоследок сходили на другой конец городка (начальник туристов назвал его 'Кожим' – ибо тут жили геологи, переброшенные с работ на реке Кожим). Там тоже куча заброшенных домиков с самым неожиданным содержимым – около одного из них лежали обломки чудовищных прожекторов на метровых дуговых лампах (забрал кусочек кварцевой трубки и несколько вольфрамовых электродов), обломки пары калькуляторов, огромный токарный станок... серьёзное было место.

забрал кусочек кварцевой трубки и несколько вольфрамовых электродов

По дороге домой видели деревья, которые зимой обгладывали зайцы. На высоте метров эдак трёх – там, где снег кончался.

 

10 июля

С утра послушали рассказ местного старшего геолога о житье-бытье и нашем маршруте. Житьё-бытьё у него осложнено конфликтами хозяйствующих субъектов и прочими юридическими трудностями – в частности, например, выяснил, почему везде металлолом валяется: когда местные собрали и сдали первую партию металлолома, то денег почти не получили – то ли сдавали не туда, то ли просто начальство решило, что металл народу не принадлежит. Не удивительно, что местные и сами остатки не стараются сдать, и приезжих сборщиков не привечают.

Токарный станок в сгоревшей бытовке-ангаре.

Что касается нашего маршрута, то по нему мы получили кучу ценных указаний – и общеходовых, и рассказов об интересующих нас месторождениях и местонахождениях. Заодно посмотрели на радиометр СБМ-68: оказывается, из него забыли достать солевые батарейки, те протекли, и мы только завтра узнаем, будет ли система работать.

После обеда пошли на ближайший холм. Посмотрели на остатки базы РЛС (говорят, в семидесятые годы военные построили базу, посидели на ней пару лет, ругая отвратительный климат, потом очередной ураган сдул сферу локатора к чёртовой матери, и они, наконец, получили подходящий повод отсюда смыться). На холме действительно видны развалины и остатки колючей проволоки, валяются обломки мощных радиоламп и прочие непонятные железки.

Гигантский никель-кадмиевый аккумулятор.

С холма спустились через кладбище рабочей молодёжи. Потом Лёша с Наташей вспомнили, что они ботаники, и нашли несколько интересных растении – в частности, крошечные веточки вересковых с прелестными розовыми цветами и совсем уж карликовую иву. А, ещё я на свалке нашёл здоровенные куски релейной АТС, и теперь в задумчивости: а вдруг в ней есть килограммы драгмета?

 

11 июля

С утречка потопали на северо-запад, на медные развалы. Благополучно прошли вчерашнее кладбище, дошли до очередного непроходимого брода грустно побродили по берегу (я, впрочем, бродил весело – там росли целые заросли лука) и пошли к железнодорожной насыпи. На насыпи было всякое интересное - странные реперные гвозди в шпалах, кем-то потерянная связка ключей, включавшая треугольный (правда, кажется, не железнодорожный по размеру), куски недогоревшего каменного угля с чудовищным слоем шлака (геолог как раз вчера жаловался, что им всегда поставляли отвратительный местный уголь вместо качественного, но неместного). Андрей нашёл розовый камешек, который я обозвал 'кварцем с высоким содержанием марганца' и выкинул. А потом вспомнил, что красный цвет даёт ещё и хром из местного месторождения. И что, соответственно, это может быть рубин. Какое-то время мы собирали эти розовые камни, потом я вспомнил, что у меня трекинговые палки с победитовыми наконечниками, а победит должен хорошо царапать кварц и плохо – корунд. Оказалось, что это кварц, :–(.

Огромный кусок зашлакованного угля.

За всеми этими занимательными занятиями мы как-то не заметили, что тормозим, и успеем посмотреть на месторождение и сесть на обратный вечерний поезд только в случае, если проедем до станции около месторождения на электричке. С трудом, почти переходя на бег, мы смогли попасть на ближайшую станцию раньше, чем единственная за день электричка – и всё для того, чтобы выяснить, что станцию закрыли и поезда на ней больше не останавливаются. Так что мы перекусили, посчитали маршрут ещё раз, и не спеша потопали на следующую станцию, чтобы ехать обратно. Там спрятались от дождя в домике дежурных (очень напугав их своим приходом), мы с Андреем минут сорок пытались подобрать пароль от их WiFi.

Шляемся из Европы в Азию и обратно

Вечером мне выдали радиометр СРП-68-01. Краткое исследование ситуации показало, что батареи на последнем издыхании, а сам прибор одинаково себя ведёт (пищит и немного отклоняет стрелку) на всех диапазонах. Насколько я понял, в нём протекли батарейки, и геолог промыл прибор в ведре, а потом заменил батарейки на те, какие нашёл. Вообще-то, отсек с мозгами прибора должен быть герметичным, но, видимо, от старости или неаккуратной сборки герметичность нарушилась, и вода попала внутрь.

К счастью, прибор кондовый, так что после сушки заработал как следует, а проблему садящихся батарей я решил с помощью трёх 18650 аккумуляторов, алюминиевой проволоки и изоленты. После чего смог померить естественный фон и найти несколько мест в кернохранилище и бывшем хранилище контрольных источников, где он был немного повышен.

 

12 июля

Местные средства передвижения - трицикл-болотоход и сани с полозьями из рельс.

Мы отправились на север, вдоль реки малая Пайпудына. Из-за позднего таяния снега и не вовремя разлившихся из-за этого рек мы не сможем перейти её в брод в низовьях, как планировали, так что за пару дней дойдём до верховий, пересекая впадающие в неё ручьи, а потом перейдём в верховьях.

К обеду мы прошли километров семь по болотцу, весело болтая про вскрытие трупов времён Чернобыля и травмы от вакуумных взрывов. Кстати, Наташа заметила, что снег розовый, и предположила, что это – одноклеточные водоросли, а я согласился, что ей виднее, и он, наверное, действительно розовый. И рассказала, как покупать арбузы – надо их с машин на обочине трасс на юг брать; попробую. А всё вторую половину дня боролись с тремя ручьями. Первый, Медвежий, перешли по остаткам снежного моста; я, наконец, понял, почему люди боятся ледников – даже в двухметровом снегу трещины вызывают много сложностей, мы с Наташей смогли перебросить через них рюкзак и перелезть сами только с помощью Лёши, Андрея и верёвки. Остальные два ручья форсировали в брод, с большим трудом, долгими поисками места и челночными переходами (пару палок взял только я, да и длинных сапог на всех не хватало).

Переходим Медвежий по остаткам снежного моста.

В общем, к вечеру я собирал палатку, лёжа на коврике, лишь бы не вставать – и очень радовался, что мудрый Лёша составил такой лёгкую задачу на сегодня ('дойти до Медвежьего') – так что мы, пусть и устали, но можем гордиться серьёзным перевыполнением плана. Подошёл Лёша, объяснил, что план был 'встать где-нибудь недалеко от Медвежьего', так что никакого перевыполнения нет. И мы пошли варить макароны на сырых дровах.

 

13 июля

Первую половину дня мы пробивались через чеплыжник (замечательное слово от Стаса – 'кустарник, через который идёшь, и всех убить хочется'), поднимаясь вверх и опускаясь вниз. Прошли всего ничего, зато поняли, что идти надо прямо по берегу реки – там всего лишь курумники, идти легко. Ещё километра через четыре, и через полтора ручья, нашли стоянку оленеводов напротив красивого водопада, и решили, что для базового лагеря сойдёт. Там и встали.

Написал отчёт за день, порылся в радиометре (там опять контакты сломались) и пошёл отсыпаться за последние дни.

А ещё мы прорубались через заросли двухметрового аконита. Правда, на севере он бесопнтовый - по крайней мере, я аконитин из него выделить не смог.

 

14 июля

Ночью шёл дождь, утром на разжигание костра ушло больше часа. Примус forever!

Завтрак, в результате, вышел поздним. А после завтрака я пошёл в радиалку за ураном.

Хм. Как я уже сказал, ночью шёл дождь. В результате, река разлилась. Я всё же попытался перейти её там же, где переходил вчера, черпнул воды болотными сапогами, и с большим трудом вылез обратно на берег. Ходить в болотниках, полных воды, вообще не удобно: они тяжеленные, а в потоке воды ещё и парусят. Часть воды удалось слить прямо посреди реки, опираясь на палки - наверное, со стороны это смотрелось смешно.

Ладно, пошёл дальше вверх по Малой Пайпудыне. Парой километров и тремя ручьями выше она стала совсем узкая, не больше впадающих в неё ручьёв, так что я её легко перешёл, и по холму между притоками Левого перевалил хребет Пайпудын. В долине Снежного роскошные обрывы, везде лежит снег, а где-то на горизонте видна серая гомогенная полоса с ровным верхним краем - отвалы урановой штольни Подснежной. Подойдя, увидел, что "полоса" - отсыпанная пустой породой дорога, вокруг которой (и на которой) валяются ржавые остатки геологической техники. Достал радиометр, попытался включить. Через пару секунд он сломался; разобрал, покачал какой-то конденсатор на плате - заработал (микротрещина в пайке, что ли?).

Отвалы.

Итак. Кусков урановой слюдки "на бревне", о которой говорил Игорь, я не нашёл. За пределами отвала фон везде в норме. На отвале уровень радиации примерно на порядок выше фонового. Если водить датчиком СРП прямо над поверхностью отвала, то можно найти участки радиусом 20-30 сантиметров, на которых радиация существенно выше, чем в других местах (большей точности достичь, увы, не удаётся - датчик, всё же, здоровенный). Дальше можно положить датчик на колени, и показывать ему камушки с найденного участка, горсть за горстью - и так найти кусок урановой руды. Я таких нашёл полдюжины - и на одном из них обнаружил зелёные флюоресцирующие полоски! Ура, я увидел уранофан! (Вообще, флюоресцируют очень многие вторичные минералы урана - но, по данным нагугленной статьи по геологии, на Подснежном найден только настуран (скучное чёрное вещество) и этот самый уранофан).

По хорошему, мне надо было бы идти обратно, чтобы оказаться в лагере часам к десяти - но потратить восемь часов на преодоление препятствий ради часа за хребтом было обидно, поэтому я решил осмотреть остальные достопримечательности долины Снежного.

От похороненного под снежником устья урановой штольни проложена хорошая (гусеничный вездеход пройдёт) и активно используемая дорога, по которой я и пошёл. Первое время дорога шла по тундре, но потом нырнула в ольшаник, в котором, в полном соответствии с описанием тропы, виднелись руины сооружений посёлка геологов, работавших на урановом местонахождении. Я увидел остатки фундаментов, обвалившихся стен-мазанок, кучи ржавого хозинвентаря, заросшие дороги, посреди которых растут лиственницы в ногу толщиной... Где-то там должно было быть кернохранилище с урановыми кернами - но сходу я его под опавшими листьями не нашёл, а на серьёзные поиски времени уже не было. Кстати, часть кернов, как потом сказал Игорь, лежит прямо около штольни - но их я тоже не видел.

Наконец, я дошёл до дороги, идущей вдоль большого Пайпудына - она отлично проторена, и доступна даже для легковых машин. Правда, мостов на ней нет, и как можно форсировать глубокий овраг ручья Снежного, я не представляю - хоть бы и на вездеходе! Чуть ниже Снежного к востоку от дороги виднеется "девоновая стена", обнажение древних карбонатных пород, которое я избрал конечной точкой своей радиалки. По словам Игоря, в этих породах были найдены останки иглокожих - но я не нашёл абсолютно ничего; видимо, ископаемые найти можно, только пересмотрев тонну кернов. Впрочем, место всё же красивое, вода отшлифовала камень плавными причудливыми линиями, под которыми проступает древняя слоистость.

Девонские породы, виден след взятия керна.

Наконец, развернулся домой. До хребта дошёл без приключений, но уже на подъёме меня стала догонять гроза и идущий с ней туман. Я, конечно, спешил, но быстро лезть по крутому склону не получалось, и почти на вершине меня нагнало. Это было неприятно: во-первых, молния, бьющая прямо над головой - это страшно. Во-вторых, пережидать туман не хотелось (сегодня он лежал на вершинах до часу дня), а идти по крупному курумнику в тумане - развлечение сомнительное. Тем более, что я сошёл со своего трека - оказалось, что подняться на хребет в том месте, где я спускался, почти невозможно.

Впрочем, мне повезло, туман прошёл через полчаса, как раз тогда, когда я вернулся на трек. Так что дошёл до перевала, спустился и добрался до лагеря я без происшествий, и к двум часам ночи, когда я лез в спальник, новая волна тумана только начинала ложиться на вершины.

На камнях растёт роскошный лишайник.

Да, по возвращении я обрадовал попутчиков, что мой кенотаф отменяется, а они, в ответ, рассказали, что ходили в верховья Второго ручья, посмотрели на кучу травок, но красивых кристаллов кварца не нашли. Бывает.

 

Окончание отчёта я куда-то потерял, пришлось восстанавливать по памяти четыре месяца спустя.

 

15 июля

С утра собрались и пошли обратной дорогой. В этот раз не блуждали по высоким террасам, а сразу шли по берегу реки. Так и ручьи переходить проще, кстати - они в неглубокую дельту разливаются.

На полдороге бросили Наташу с моим рюкзаком и пошли вперёд на разведку. Дошли до стоянки оленеводов, я сходил за Наташей, встали на ночёвку.

Полярная карликовая лиственница, :-)

 

16 июля

Вернулись в лагерь. Мы с Андреем вдвоём, Наташа с Лёшей задержались посмотреть травки. Поболтали о методах литья.

 

17 июля

Ходили с Наташей на хребет Падьяхамусюр, на разработки меди. Во второй половине двадцатого века там медь нашли. Приехали, покопали, решили, что для промышленной добычи её там слишком мало. И уехали. А канавы - остались.

Беда в том, что мы не знали, что значит "канавы меднорудных геологических изысканий", заранее скачанной спутниковой карты у нас не было, а привязка была очень-очень неточной. Поэтому мы шли отчасти наугад, и кидались к каждой неровности рельефа с воплем "наверное, это - канава!!!". А неровностей рельефа в скальниках много, как не сложно догадаться.

Тем не менее, в какой-то момент мы нашли настоящие канавы, и все вопросы отпали. Потому что они совсем канавы-канавы, метров по двести длинной, прямые, как стрела, и прокопаны, видимо, бульдозером на полтора метра в глубину. Беда, правда, в том, что медные руды там карбонатные, смешанные с песком - Наташа говорила, что зелёные, но я эту зелень едва замечал. А синей руды мы нашли только маленький кусочек.

Канава

Да, а ещё там явно были остатки самой геологической базы, и, в том числе, место помола руды. Засыпанной совсем уж богатыми кусочками руды.

Туда мы, на самом деле, доехали на поезде. А вот на обратный поезд ожидаемо не успели, идти пришлось пешком. Что, в общем, тоже не страшно, только нас ливнем накрыло. Раза три. Проливным. И дальше идти пришлось без привалов, потому что холодно было.

Хорошее приключение, мне понравилось.

 

18 июля

Напоследок погуляли по развалинам посёлка. Ходили на старые бочки от солярки - метров по двадцать высотой, залитые водой, на которой плавала корка чего-то похожего на топлёной масло. Подсохшая солярка, наверное. Потом сходили на ещё одно кернохранилище. Ещё раз долго и старательно разглядывал обломки АТС в поисках серебра, не нашёл.

На фотографии килограмм серебра.

Потом нашли заброшенных станок-молот, и я попытался отломать от него наковальню. Почти отломал, но тут владельцы лагеря объяснили, что станок им ещё нужен, просто они его убрать в ангар не смогли, слишком тяжёлый. А что у него все детали обломаны - так это так и надо.

Большинство камушков - Наташины. Мне они тоже нравятся, но у меня нет даже примерных идей, куда и зачем мне столько. А у неё - есть.

Вечером пришёл главный геолог, Игорь. Рассказал немного про найденные камушки, объяснил, какие из них - на самом деле хромиты, подарил куски молибденовой руды.

А совсем уж ночью я шарился по развалинам в поисках куска рельса на наковальню (раз уж станок разобрать не дали). Рельсы были или длинные или приваренные, зато наткнулся на гору обгоревшей стальной дроби от шаровых мельниц, куски цанговых зажимов для труб, череп совы и обломки курсопрокладчика 1В44 - хитрую аналоговую механическую вычислительную машину, увы, убитую в хлам.

Труп курсопрокладчика

 

19 июля

Утром собрались. Я попытался купить СБМ-68. Но сломанных у них не было, а за целый просили дорого, так что пришлось обойтись измерительным модулем СП-4, найденным на помойке.

Ну и поехали.


 

К остальным Запискам Дилетанта.

Мои контакты

ABOUT

Главная страница.

Использование информации с сайта приветствуется при сохранении ссылки на первоисточник. :-).

Счётчик посещений:

4

Яндекс.Метрика